Сегодня поехала к маминой подруге Нине. Сидели, беседовали вдвоем. Что-то вдруг она разоткровенничалась.
Я не раз уже про неё писала. Красивая женщина, спортсменка, работает по сию пор в Институте нейрохирургии им. Бурденко, выходила многих тяжелых больных после инсультов, инфарктов. Муж её Володя был вторым тренером женской турчинской сборной СССР по гандболу, после убийства Валентина Сыча его планировали на очень высокую должность в спорте, но он тоже погиб при невыясненных обстоятельствах, подобрали его на улице с черепно-мозговой травмой без сознания. Был это очень красивый человек, высокий, статный, кареглазый, с особым, грудным тембром голоса, породистой горбинкой на носу, очень интересный собеседник, женщинам нравился так, что Нина впоследствии старалась ездить с ним на соревнования. Родом он был из Белоруссии, из г. Орша. За Ниной ухаживал красиво, но её родители были сильно против. Считали, что он позарился на столичную прописку. Отец Нины был большим чиновником в Госплане СССР, при квартире, льготах и прочем.
Однако саму Нину после института распределили в Душанбе на 2 года. Она начала работать и играть за сборную Таджикистана по волейболу, капитаном которой была моя мама. Вскоре маму отправили на курсы повышения квалификации в Узбекистан, а капитаном назначили Нину. После возвращения между ними были непонятки, хотя мне трудно представить маму в непонятках с другим человеком:))) Однако дружат они по сию пору:)) С юности. Всю жизнь, много лет.
Так вот, Володя поехал за Ниной в Душанбе. Не думаю, что ради Москвы:)) Хотел бы, нашел другую москвичку, за него бы любая пошла. И уж там, в отсутствие родителей, он ей сделал предложение. Она согласилась и вышла за него замуж.
Но воспитана была так, что боялась первой брачной ночи. Пытаясь оттянуть неизбежное, она не сказала ничего своим подругам по команде, просто позвала их в гости, они нехитро попировали, а потом Нина разложила их во всех комнатах квартиры, в которой они жили, лишь бы ей с молодым мужем не оставаться наедине:)))
Любили они друг друга сильно. У Нины на стене висела инсталляция из дерева (не вспомню, как эти работы называются), когда в основу из светлого дерева вставляют рисунок из более темного. И был там силуэт обнаженной женщины, сидящей на пятках спиной к зрителю, с шикарной гривой волос, с красивым прогибом талии. Нина сказала, что Володя заказал с её фотографии в купальнике. Красиво ведь:) Не всякий муж это сделает.
Впоследствии Володя изменял ей. Они жили в Москве в коммуналке на ул. Горького, ныне Тверской. Напротив памятнику Юрию Долгорукому есть арка, туда зайти и чуть слева был большой старый дом из числа доходных. Я очень любила ходить к ним в гости. Мы поднимались по полуистертым от времени мраморным почти белым ступеням на высокий третий этаж, открывали общую дверь, ведущую в широченный и очень длинный коридор, казавшийся тем большим, что с точки зрения 7-летнего ребенка вообще всё кажется большим. Вдоль стен по обе стороны шли высокие добротные, судя по всему, из дуба, двери, окрашенные в одинковый красно-коричневый цвет, с латунными или медными ручками, что нажать и открыть.
Прямо по коридору вдоль детских велосипедов у дверей нужно было повернуть направо в аппендикс с общим туалетом - две кабинки с вокзальными эмалированными "очками", выкрашенными в белый цвет, с пупырышками, чтобы не подскользнуться, тяжелым белым конусом ручкой на цепочке для смыва, свисающей из высокого над головой бачка, который тут же наливался журчанием, откликаясь на начало диалога с ним. Цепочка не болталась просто так, а была щепетильно вдета в некое кольцо, впаянное в стенку, так что разбить фарфоровый конус было сложно даже самомй пьяному или неаккуратному жильцу. Явно не советская забота о вещах:))
Перед двумя дверками со ступеньками, ведущими в кабинки, была белая эмалированная же раковина с отверстиями посередине, образующими круг, похожими на отражение душевого соска, увеличенного сквозь лупу. Кран был один, бантиком, медный или латунный, почистить - засверкал бы, головка крана была круглым бантиком: повернешь, и льется струя воды, которая с высоты падала на эмаль, пробив уже там черные проплешины, гремела звуками в тишине коридора, была всегда очень холодной. И мыла там, кажется, не было - коммунулка есть коммуналка, всем жаль кусочка на общее.
И вот однажды Нина то ли приехала раньше из отпуска, то ли ещё почему муж её не ожидал, а только лежала она ночью одна, и вдруг слышит - замок в ключе повернулся. А комната была очень большая, разными занавесками поделенная на "прихожую" и две "комнаты" - гостиную и "детскую" за шкафом. Услышала она и шепот. Всё стихло, она подождала и в недоумении пошла посмотреть, что там. Пришлось ей дойти аж до лестницы, на которой увидала она своего любимого Володю в обществе друга и двух женщин.
Мне было лет восемь, когда я нечаянно стала свидетелем, как Нина рассказывала эту историю маме. Память так и хранит яркую картину, которую нарисовало детское воображение. Нина не плакала, не возмущалась, не костерила мужа на чем свет стоит. Просто констатировала факт.
Так вот:) Долгое вступление:)))
За Ниной до её замужества ухаживал выпускник МГИМО Юра. За которого как раз родители и планировали Нину выдать замуж. Был он очень перспективным, из хорошей партийной семьи. С будущим, как говорится. Но Нина выбрала Володю.
Юра некоторое время подождал, затем женился на выпускнице того же вуза, только постарше, уехал с ней в Америку, потом ещё куда-то, так и колесил по заграницам почти всю жизнь. Периодически позванивая Нине.
После смерти Володи, а было им лет по 60, не меньше, Юра активизировался. Попросил о встрече. Живет она на Ленинском, и он тоже выменял квартиру поближе к ней, так что она предложила ему погулять в одном из парков.
И позвал он её замуж. Сказал, что любил её всю жизнь, и любит по-прежнему, и теперь она свободна, и он предлагает ему стать его женой. Нина ему говорит: но ты ведь женат, как это возможно? Он только махнул рукой: это не проблема. Знала бы жена...
Любовь, как вы думаете?
Нина отказалась. Сказала, что не собирается больше замуж.
В последние годы он ей не звонит. Она думает, потому что его не стало. "Не может он не звонить, если жив." Но позвонить ему домой не считает возможным. Судьба.
