После этого Сережа увлекся Светой Т. из класса старше, стройной девушкой с красивыми ногами, которая, по слухам, в лето между 8 и 9 классом делала аборт. Мы с девчонками смотрели на неё как на человека с другой планеты. Сама я впервые поцеловалась-то, когда мне было 20 лет. (Недавно выяснилось, что Сережу убили в перестроечные годы, а Света так и не вышла замуж, хотя у неё есть сын).
Пережив эту "измену" замкнуто и с пониманием, потому что Света казалась мне куда более интересной, чем сама, летом в лагере я влюбилась в черноглазого Сережу Ч.. Чувство было невзаимным, память о нем осталась колющим воспоминанием. Только что нашла и его, и жену его Марину на Одноклассниках: его фотографии нет, а Марину я сейчас ни за что не узнала, если бы не её юношеская фотография. На других она стоит с детьми, оба похожи на Сережу, не видно только, какого цвета у них глаза. Маришка же как была открытым, добрым и веселым человеком, так им и осталась. Дочка похожа улыбкой на неё, а сын скорее на Сережу, каким я его помню - замкнутым, взгляд чуть исподлобья. Дети только выше их обоих.
В институте и сама влюблялась в Сергеев, и в меня тоже влюблялись Сергеи. Причем совпадало это не всегда:)) Имя, что ли, было такое популярное?
Один из них, который долго ехал за мной сначала на 24 троллейбусе до тогдашней Лермонтовской, что теперь "Красные Ворота", потом с пересадкой до Пушкинской (в метро только и заметила, что он на меня смотрит; не привыкшая отмечать мужское внимание, стала лихорадочно соображать, что у меня не в порядке), лишь на улице подошедший познакомиться, был похож на фигуриста Андрея Букина, танцевавшего с Натальей Бестемьяновой: такой же высокий, стройный, с пышными светлыми волосами и цвета летнего знойного неба огромными глазами. Он был красив и элегантен, я не очень верила, что такой мужчина мог обратить на меня внимание, поэтому во время знакомства нервно улыбалась, а когда он назвал свое имя, просто засмеялась потому, что ничего, кроме Сергея, и не ожидала услышать: к памятнику Пушкину шла из вежливости тоже к Сергею, причем опаздывала. Реакция его удивила.
Я ещё не знала, какая грустная история любви ожидает меня с ним. Пожалуй, именно к нему зародилось первое взрослое чувство с желанием, а не с боязнью, прикасаться, именно с ним выяснится, что поцелуи - не всегда приятны, как мечталось мне прежде, что человек может пропасть из твоей жизни неожиданно, молча, бесследно и навсегда. Летом же я этого ещё не знала. Уехав через 2 недели в спортивный лагерь в Алушту, я думала только о нем, усердно занималась спортом, почти ничего не ела, отдавая свою порцию то однокурснику Кемалю, который был очень этому рад, то двум своим одноклассникам, которые вскоре приехали дикарями и разбили рядом с лагерем палатку. В то лето в лагере я работала инструктором по ОФП, вела занятия в группе девушек с ослабленным здоровьем. Уводила их на берег моря, мы занимались легкими девичьими упражнениями на гибкость, растяжку и хорошее зрение - в конце занятия мы смотрели то на горизонт, то на кончик носа. Такой вот "спорт".
Отпустив их пораньше им на радость, я однажды отправилась по побережью в лагерь МАИ, в котором, будучи студентом, отдыхал мой любимый. Пройдя несколько километров, иногда по воде обходя заборы между пляжами, оказалась на территории их лагеря, который был куда хуже, пустыннее, скучнее нашего от МЭИ, побродила, пытаясь представить себе Сергея, и счастливая отправилась обратно. До сих пор помню затянутые маскировочной сетью навесы над скамейками, узкие коричневые трубы столовой, ступеньки к морю.
По возвращении из Алушты мы встретились с Сережей. Все мои старания оказались не только напрасными, но, очевидно, сработали против меня. Сразу после знакомства Сережа сказал, что сидел сзади меня в троллейбусе, разглядывал, что я очень похожа на возлюбленную "адъютанта его превосходительства" Соломина, что влюбился и долго не решался подойти, ехал и наблюдал за мной. Потом я рассматривала себя в двух зеркалах, пытаясь найти сходство с героиней,но не находя его. Косметикой я тогда не пользовалась, на свидание ехала к человеку, который не вызывал у меня желания привлекать, одетая в простое платье спортивного покроя: тот Сергей, к кому я ехала, сказал мне, что оно мне не идет, он ни за что со мной не познакомился бы (а познакомились мы с ним на берегу пруда рядом с моим домом, где все загорали: он играл в шахматы, а я недалеко читала "Анну Каренину"). После этого сообщения "своего" Сережу я ещё больше зауважала: очевидно, он увидел что-то ЗА внешностью. Это всегда было дороже, чем привлекать физикой, доставшейся нахаляву от родителей: все-таки внутреннее, во-1, - мой труд, во-2, всегда найдется кто-то стройнее, выше, эффектнее, а внутреннее всегда неповторимо и индивидуально, бывает, что лучше уже не находишь.
Из Алушты же приехала похудевшая стройная загорелая девушка: желая подчеркнуть перемены, я пришла на высоких каблуках, в джинсах в обтяг, накрасив выделяющиеся на худом лице огромные глаза. Контраст был, вероятно, слишком велик, потому что это свидание оказалось последним. Роковым.
Никогда не знаешь, что именно в тебе дорого другому человеку. И всегда ли нужно стремиться стать лучше.