Но за этой грязью есть чистые человеческие чувства. Объяснения в любви между Ниной и Костей ранят душу, но герои, словно стесняясь этой силы любви, тут же вспоминают детское "не считово, начинаю сначала". Нина произносит это, как молитву, свято веря в то, что "грязная, потная жизнь решила мне ребра сломать, но - нет! У меня гнездо будет, и тогда я начну радоваться, буду радоваться всему, потому что все проходит, амиго, все не вечно, все не важно, остается в душе только радость, одна она! Если она есть, то жить можно."
Только вот изменится ли что-то в жизни каждого из героев? Пьяный муж-мент никуда не денется. Костя остается с Пашей. Нина исчезает со своей молитвой-заклинанием "Не считово... Начинаю сначала... Думайте о радости, только она остается, только она, слышите?!"
Пьеса заканчивается словами "сигарета звездочкой полетела в сугроб и - быстро погасла. Темнота. Занавес"
Меня спросили в антракте, хорошо ли заканчивается пьеса, я ответила, что не помню у Коляды пьес, в которых был бы хэппи энд, они все трагические. В конце со мной не согласились. Конец-то на фразе про радость. А я не вижу там надежды. Все продолжат жить привычной грязной жизнью. Вспышка чистой настоящей любви погасла, как та сигарета звездочкой, шанс быть вместе и радоваться друг другу упущен. И пальмы в пирамидах не спасут. Разве что "не считово" и вера в радость остается по-прежнему. Громкая латиноамериканская песня, сопровождающая спектакль, вызывает желание выпить с героями пьесы и пуститься в отчаянный пляс, чтобы выпустить наружу и желание любить, и желание быть любимым, и желание радоваться, о чем мечтает Нина. Слезы понимания, что это - такая же сказка, как и "не считово, начинаю сначала", обильно льются по щекам.
Коляда столько вытаскивает из своей широкой и щедрой души, чтобы потом вышло из твоей, давно забытого, с пыльных чердаков памяти и подсознания, из того самого детства, которое нас сформировало, дарило радости открытий и боль разочарований. Казалось, ты совсем забыл, ан нет, живет и колет изнутри. Та надежда, та наивная вера, что ты вырастешь, и все у тебя будет хорошо, и розы вокруг будут цвести. И сколько бы грязи не нарастало вокруг этой души, этой детской веры, она там живет. "Не вредный" Костя бросает косточки в землю и они прорастают наперекор всему - и лимон, и крапива.
Коляда - опытный драматург, ему знакомы все законы написания востребованных пьес. Но столько боли за героев, столько любви к ним, столько тепла, что понимаешь, что пишет он не умом, а сердцем. Так найти болевые точки, открыть шлюзы в душах зрителей может только неравнодушный человек, который любит людей. Наперекор всей той грязи, в которой копаются эти люди.
И мальчики-хлебопеки, пахнущие свежим хлебом, в белом, вызывающие желание их целовать как мечта о чистом.
(шепчет) "Эй, амиго, помолись за меня Богу... Эй?! Кто слышит? Ведь все не считово... Начинаю сначала..."
Ирина Ермолова потрясающе сильно играет свою Нину, грубыми мазками - лярву - "Я не лярва", точками импрессионистов тонкие чувства-ростки любви и надежды, пробивающиеся к свету из этой грязи проституции, съемок в порно, вечного пьянства. Наверно, во всей Москве при всем разнообразии театров и актрис трудно отыскать подобную актрису. Только Ольга Блок-Миримская в "Бумбараше" из Табакерки вдруг напомнила мне Ирину по умению вытаскивать из своей души ту степень отчаяния, которая вызывает ощущение мурашек по спине. Её Нина вызывает желание обнять и пожалеть, сказать, что радость обязательно будет, и любовь, и взаимная.
Каждый раз поражает Олег Ягодин:) Такой он вроде незаметный, невыразительный на первый взгляд, пройдешь на улице, не обернешься, а любишь его героев всем сердцем. Спокойным кажется, самодостаточным, а сколько страсти исходит от него на сцене, какое чувство ему неподвластно?
Наташа Гаранина в роли Костиной бабушки и Ирина Белова в роли его мамы очень органичны в своей обыкновенности, обыденности, в потертых халатах, стоптанных мужниных шлепанцах, каждая со своей трагедией, болью в душе. У Жени Чистякова небольшая роль, но с такой истовостью он бьется за Нину и с Костей, и с Григорием Ивановичем, что понимаешь, что и он её тоже полюбил, или хотя бы понял, что у неё в душе. Простоватый сосед Григорий Иванович с исполнении Сергея Федорова, недолюбивший по-своему, вносит комическую нотку в повествование, словно подчеркивая трагичность всего остального. Как компенсация за слезы, рвущиеся наружу, за постоянный комок в горле.
Московская публика очень тепло приняла спектакль. И смеялись, и плакали, долго стояли аплодировали.
Кама, кама бэби... мама Тереза... Эй, амиго, помолись за меня Богу... Эй?! Кто слышит? Ведь все не считово... Начинаю сначала...