Через некоторое время меня окликнули. Но это был не Саша, а офицер с густыми черными усами, эдакий донской казак. Оказалось, что вместо Саши на КПП вызвали его старшего двоюродного брата, Диму, который служил на одной из кафедр офицером. Саша говорил ему, что я могу приехать, и судя по всему, моя активность Диме не нравилась. Вряд ли он знал про Сашины переживания и причину моего приезда видел совсем в другой свете. Он и потом долгое время не верил, что наши отношения - чистые, скорее духовные, чем иные. С моей стороны, во всяком случае. Он не мог понять, что нужно москвичке от Саши, считал, что ему нужна ровня - простая девушка, которая будет хорошо варить борщ и вязать носки. Очевидно, москвичка не вписывалась в этот образ по определению. Увидел он меня впервые, как и я его.
Поговорив со мной, он, видимо, понял, что такой уж большой опасности я не представляю, да и что делать, если я уже здесь. А потому провел меня на территорию училища и сказал, что сейчас вызовет Сашу.
Я осталась в одиночестве посередине внутреннего дворика, на плацу под деревом. Мимо прошел взвод курсантов. Все, как один, повернули головы в мою сторону и прокричали какое-то приветствие. Я смутилась. Столько внимания мне было очень много. Кроме того, стоя на своих каблуках при не крошечном женском росте, дюймовочкой никогда не была, я вдруг обнаружила, что летчиков, видимо, отбирали и по росту тоже. И надо сказать, невеликому. Так что я совсем растерялась. Мало того, я очень боялась не узнать Сашу вовсе. Страх, что у меня сейчас вытянется от удивления лицо, сковал мои члены, как обычно говорят в ужастиках. Лихорадочная мысль, что я сильно погорячилась с желанием поддержать угасающие Сашины моральные силы, стала растекаться по остаткам мозгов.
Захотелось домой.
Как уж Саша вышел из казармы, что было дальше - я помню очень смутно. Облегчение от того, что я его все-таки узнала и не испугалась, было столь велико, что можно было сказать, что я обрадовалась встрече.
Конечно, это стёб. Просто волновалась я очень.
Кажется, мы прошли в какой-то пустой класс, сидели за партой, говорили, оба волнуясь. Не помню, прикасались ли мы друг к другу. Возможно, что нет. При том, что про свадьбу в письмах разговоры велись.
Затем Саша мне с горечью говорит: "Оля, знаешь, наш взвод сегодня по плану идет в театр, меня, наверно, не отпустят в увольнение. Ты можешь поехать к Диме домой или, если хочешь, пойти с нами в театр." При этом у него на лице было грустное предположение, что я, конечно, выберу первый вариант, ибо это, по его представлению, было куда лучше. Очевидно, сам бы он сделал именно такой выбор.
Но вы-то, вы, дорогие мои, конечно, знаете, что я могла выбрать!
Разумеется, я обрадовалась, спросила, что за театр и за спектакль. Саша немного удивился моему энтузиазму, но обрадовался, что вечер мы проведем вместе, обещал узнать, куда мы пойдем, ибо не знал. Для них это была обязаловка. Саша принес мне билет на спектакль.
Оказалось, что это был Саратовский ТЮЗ и спектакль "Гнездо глухаря". Несмотря на то, что этот спектакль я уже смотрела в Москве, причем сейчас уже не помню, где, как бы и не в "Сатире" - почему мне вспоминается Папанов? - я была рада, что пойду в театр. Потому что оставаться наедине с родственниками Саши мне было ужасно неловко. С большим спокойствием я бы провела ночь на вокзале.
Договорившись, что мы встретимся в театре, я отправилась в город. Перекусила где-то. Погуляла. И к вечеру пришла в театр и отправилась привести себя в порядок в дамскую комнату.
В которой, надо сказать, как во многих местах того времени, не было ни мыла, ни туалетной бумаги.
Я же девушка хозяйственная, с дороги, у меня все это было.
Зайдя в дамский туалет, я деловито достала мыльницу, салфетки, протерла ставшими грязными сапоги, затем вымыла руки, не спеша положила мыло в мыльницу и засунула её в сумочку. Вы бы видели лица саратовских женщин - очевидно, такую картину они наблюдали впервые. Но меня это не смущало: в чужом городе, где тебя никто не знает, смущаться почему-то не особо хочется. Тем более, незачем стесняться мыльницы в сумочке.
Вскоре Сашин взвод привели в театр, Саша подошел ко мне.
Перед спектаклем мы с Сашей стояли в сторонке от его сокурсников. Испытывая неудобство от того, что мало того, что старше, так ещё и выше, я переминалась с ноги на ногу, пытаясь стать хоть немного ниже. Тем временем его ребята исподтишка наблюдали за нами, отводя взгляды каждый раз, когда я смотрела в их сторону. Это было ужасно. Разговор не клеился. Мы были там как памятник на площади. Я ждала начала спектакля.
Их взводу отвели целый ряд, пятый-шестой. Ряды в зрительном зале расположены чуть дугой. Мы с Сашей сидели на двух крайних левых местах, я видела, что курсанты и во время действия периодически переводили взгляд на нас, отвлекаясь от происходящего на сцене.
Саша тоже был вне действия полностью:) Он взял мою руку в свою, так и держал весь спектакль, не сводя с меня глаз и шепнув мне на ухо, что от меня исходит какая-то необычайная женская сила. Я смутилась, потому что ничего такого за собой прежде не замечала и подумала, что он просто придумывает, чтобы сделать мне приятное. Руку хотелось выдернуть. Но ... что уж тут, раз приехала. К тому же, мне хотелось посмотреть спектакль - пьеса была хорошей, хотелось сравнить с московскими актерами, а Сашино внимание меня смущало и не давало насладиться игрой. Местные играли очень хорошо. И лишь недавно уважаемый
jeanix, известный знаток театра, подсказал мне в ответ на эту историю, что в то время там играл Сосновский, который теперь служит в МХТ у Табакова. Так что возможно, я его тогда и видела. Программки не сохранилось, конечно.После спектакля курсантов повели строем в училище. Саше разрешили выйти из строя, так что всю дорогу мы шли сзади, держась за руку и разговаривая. Хотя бы нас уже никто не разглядывал, мы были у всех за спиной.
У училища мы распрощались, мне нужно было ехать к Диме домой на ночевку. Саша сказал адрес и как проехать трамваем, но было поздно, страшно в чужом городе и я, хоть денег у меня было не густо, решила поехать на такси.
Это было ещё одно авантюрное, как оказалось, решение.
Водитель, услышав адрес, сказал предположительную цену. Я села рядом с ним, и мы поехали. То ли я волновалась и была бледной, то ли ещё почему, но он стал меня расспрашивать, кто я и откуда. Я честно ему рассказала, что не местная, что приехала из Москвы, что еду в незнакомое место, не зная дороги. Водитель вкрадчиво стал делать мне комплименты из разряда "а у вас в Москве все такие красивые?" Я напряглась. Тем более, что он съехал с обычной дороги и поехал какими-то пустырями, по колдобинам, рядом с рекой, мне всё казалось, что мы сейчас перевернемся и нырнем под лед. Ползущий ужас открывал мне жуткие картины: моей маме сообщают, что её дочь погибла в автокатастрофе, но не в Риге, а в Саратове. И тот факт, что выяснится, что я солгала, был для меня куда хуже, чем то, что меня привезут мертвой.
Я несколько раз жестко и напряженно повторила, что я еду к жениху.
Водителя это повеселило, и он, наконец, отстал, довезя меня в целости и сохранности до нужного дома. Я вздохнула облегченно и поднялась в чужую квартиру.
Дима, его жена Тамара и дочка их Жанночка встретили меня радушно. Накормили. Я помылась, наконец-то, постирала колготки, ужасно стесняясь вешать их на батарею в ванной.
Затем Дима пригласил меня сыграть с ним партию в шахматы.
Я удивилась. Пояснила, что, как ходят фигуры, я конечно, знаю, но играть ему со мной будет не интересно, ибо я почти не умею это делать. Тактика и стратегия - не моё. А он преподавал на кафедре тактики ВВС.
Однако он был настойчив, и мне не оставалось ничего более, как согласиться.
Спустя некоторое время Дима сказал, что поставит мне через три хода мат. Мат, конечно, он мне и так поставит, подумала я, но не через три хода. Буду бороться. Сосредоточилась, нашла его три хода и сделал свой, им не предусмотренный. Возможно, что и глупый. Но мата через три хода не последовало.
Спустя время он опять произнес уже знакомую фразу про мат в три хода. Но и во второй раз я продержалась больше трех ходов. На третий раз мне уже не хватило ни оставшихся на доске фигур, ни умения, ни желания сопротивляться. Так что Дима выиграл, конечно.
Но было в нем что-то такое, что мне показалось, он был удовлетворен этой игрой. Экзаменом для меня. Что-то внутри его отпустило. Быть может, он просто порадовался, что выиграл?:)
Но я сочла своим долгом ему сказать то, что было для меня важным.
"Вижу, что вы переживаете за Сашу. Я люблю его так же, как и вы. И так же желаю ему счастья. И если я пойму, что ему нужна другая жена, не я, я уйду из его жизни, можете не сомневаться в этом."
Дима промолчал, сдвинув брови. То ли не поверил. То ли зауважал. Не знаю.
Я уснула в чужом доме, зная, что завтра приедет сюда почти на целый день.
Наутро воскресенья с 10 часов у Саши была увольнительная, он должен был прийти домой к Диме. А до этого нужно было выспаться. После почти бессонной ночи в поезде и событий этого дня это было очень хорошо.