Вячеслав Самодуров уже ставил балет Прокофьева по заказу Королевского балета Фландрии 2 года назад, но дома сделал другую версию.
Спектакль задуман как театр в театре: эпилог показывает, как артисты балета готовятся к спектаклю, вывозят стойку с костюмами, в прологе все артисты проходят не спеша из одной кулисы в другую.
События многолетней давности не имеют конкретной временно привязки: костюмы стилизованы под моду шекспировских времен, но включают элементы современной молодежной моды. Костюмы, придуманные лауреатом премии «Золотая Маска» Ирэной Белоусовой, выпускницей ШС МХАТ, талантливой художницей, я уже восхищалась её работами в этом театре для других спектаклей.
Её платья из тканей с принтами средневековых картин и шлейфами диктуют особую пластику для танцовщиц: им приходится перекидывать длинные тяжелые шлейфы через руку подобно рукам мужчины рядом и двигаться величественно, по-царски. Три уличные девки в лифчиках поверх платьев ведут себя иначе - разнузданно, раскованно, так что сомнений по поводу роджа их занятий не остается. Костюмы вышли из хореографии Самодурова и замкнули круг задуманного.
Костюмы создают ощущение темного средневековья - красок много, но они все густые, на фоне этого сочного разнообразия Джульетта смотрится солнечным зайчиком, хотя платье её совсем простенькое: на белом фоне серые принты. В сцене свидания с Ромео Джульетта (Елена Кабанова) выглядит хвостиком лунного луча, нежная, тонкая, светящаяся счастьем. Самодуров создал танец трепетных рук, тянущихся друг к другу.
Балет оставляет ощущение событий, происходящих в соседнем дворе, происходящих с юными современниками: хореография свободная, смелая, дерзкая, сцены боев на рапирах поставлены искусно, по-настоящему, без условностей. Молодые артисты вкладывают детские эмоции в происходящее.
Фото Татьяна Андреева (РГ)
Техничный современный танец делает балет динамичным и воздушным одновременно: кажется, что ребята летают по сцене, но сложным это не выглядит, хотя понятно, каким трудом дается эта легкость и воздушность. Все танцы вдохновенны и задуманы с тонким чувством юмора, что придает очарования балету.
Это полноценный трехактный балет, который создает зрителю ощущение праздника, несмотря на трагичность сюжета. Но в нем столько любви, нежности, бережности, трепетности, что послевкусие светлое: любовь побеждает все препятствия.
Спектакль не состоялся бы таким, каким состоялся, если бы не сценография Энтони Макилуэйна: он соединил Прокофьева с Шекспиром посредством трехэтажной конструкции, которая напоминает Театр Глобус, построенный во времена Шекспира для его представлений. На сцене кроваво-красная покосившаяся конструкция, кажущаяся неустойчивость. В спектакле отсутствуют стереотипы: нет балкона, нет противостояния семей Капулетти и Монтекки.
Ещё один незаменимый соавтор спектакля - тоже англичанин Саймон Беннисон. Его световая партитура обогатила партитуры музыкальную и хореографическую: деликатно и ярко одновременно свет рисовал свои акценты каждой сцены.
Спектакль наполнен светом, любовью, воздухом, гармоничный, приятный глазу. Актеры прекрасно справляются с поставленной задачей и выполняют сложные почти акробатические трюки (вплоть до цирковых кульбитов) на отлично, хотя маленькие помарочки все-таки тоже были.
Ромео танцевал Илья Бородулин, пылкий, нежный.
Помимо солистов, которые несли основную нагрузку, все внимание было направлено на них, я выделила для себя юного щупленького артиста, он там был самый худенький, ножки-палочки, руки-веточки. Он выглядел такой бабочкой-стрекозой, наслаждался танцем, от него шло такое удовольствие нахождения на сцене, казалось, это его постоянное существование - в танце. Я любовалась им и представляла его премьером. Не знаю, насколько он подходит под балетные стандарты, по силам ли ему носить партнершу. Однако в нем такой мощный потенциал есть, мне кажется, что ему под силу все, что можно, т.к. он хочет, он живет танцем
На фотографиях в фойе не нашла его. Спросила у работницы зала, мне посоветовали подойти к служебному входу. Там я наблюдала, как парень с девушкой, артисты балета, сели на мотоцикл и уехали. Потряслась, мне казалось, артисты балета не рискуют. Хотя это нормально, конечно - делать то, что нравится.
Подошла к Лене Кабановой, высказала ей свое восхищение. Спросила имя этого танцовщика.
- Это, наверное, Леша Селиверстов. Да вот он выходит.
Подошла и к нему, сказала, что любовалась им.
На выходе они все - такие обычные ребята, не скажешь, что только что были королевскими гражданами. Джинсы. отсутствие косметики...
Спектаклю желаю успеха долгого и яркого. Великолепное зрелище.