Спектакль из Санкт-Петербурга поставлен по мотивам книги Виктора Франкла "Скажи жизни "Да": записки психолога, пережившего концлагерь", режиссером из Словении Томи Янежичем, который получил образование как психотерапевт, профессионально занимается психодрамой. Сплав разных профессий - психолога и писателя, психотерапевта и режиссера дал уникальный результат. На сцене - не театр в чистом виде, скорее, вообще не театр, но и не сеанс психотерапии, которого не заказывали зрители, пришедшие смотреть искусство. При всей условности театрального искусства и понимании, что актеры всего лишь играют чьи-то судьбы, при всей неготовности заглядывать в свою душу и находить там сопереживание страшным событиям, если зритель способен довериться тому, о чем с ним хотят говорить, спектакль становится потрясением. Первый акт я скорее слушала, чем смотрела, т.к. сцены почти не было видно, да и визуально мало что происходило. Перед началом спектакля актеры ходили по залу, махали зрителям руками, словно подготавливая к тому, что все, что будет происходить, касается абсолютно всех: "мы такие же как вы, мы одной крови - ты и я". Первые минуты спектакля стали минутами молчания: на металлическую стену "барака" проекцией шли слова Виктора Франкла, мы читали и молчали, в зале стояли мертвая тишина - так режиссер и нас срежиссировал на дальнейшее.
Франкл, выживший в страшном Освенциме, спокойно рассказывает о том, что там происходило, размышляя о насилии, о свободе выбора, о том, можно ли остаться человеком в нечеловеческих условиях голода, страха смерти, животной жестокости, когда каждый сам за себя, когда легко превратиться с часть безумного овечьего стада, управляемого злобными овчарками. Не случайно на сцене и овчарка появилась, правда, не злобная совсем, и даже живая лошадь.
Сверху было видно, что лошадь стоит посередине сцены, оформленной как мертвецкая в больнице - стены и пол выложены белой плиткой, - а от морды лошади в разные стороны расходятся веревки, закрепленные в ноздрях лошади. Веревки натянуты, лошадь не может двигаться сама, но кто-то за сценой тянет эти веревки то в одну, то в другую сторону, и лошади ничего не остается делать, как переступать ногами туда, куда тянет её боль. Огромное мощное животное, способное убить человека, послушно топчется на месте, управляемое чужой волей. В зале тишина, только звук копыт, усиленный лежащим на полу микрофоном, стучит в мозгу. Так стучали головы мертвых людей, которые уносили из барака, по словам Виктора Франкла.
Театральный символ насилия, несвободы, смерти.
В лагере выживали только те, кто сумел найти смысл жизни в этих нечеловеческих условиях. Кто смирялся и не видел смысла дальше жить, умирал.
Франкла держала любовь к его жене. Вера, любовь, сила духа - то, что помогает выживать в любых условиях.
Кажется, что события прошлого века не должны повториться. Не должно быть войн, не должно быть насилия, не должно быть концентрационных лагерей. Но в каждом поколении всё снова и снова повторяется в разных странах, с разным людьми. Поэтому спектакль актуален и сейчас: как найти свой смысл жизни, чтобы любить, верить и жить, оставаясь человеком? Что можешь сделать лично ты, чтобы любви стало больше? Как ты можешь узнать, на что ты способен, какие проверки ты в силах пройти, чтобы уважать себя как личность, как человека? Предашь или нет?
Франкл рассказывает, что начальник лагеря покупал за свои деньги лекарства для заключенных. Когда лагерь освободили, заключенные просили американцев освободить этого начальника. Главный надзиратель смог остаться человеком.
А один из старост барака был куда более жесток со своими же собратьями, чтобы выжить самому.
Франкл, будучи психиатром, который до войны исследовал проблему самоубийств, в лагере помогал заключенным справляться с депрессиями с помощью метода аутогенной тренировки, обучал людей отстраняться от происходящего, чтобы сохранить разум и душу.
На этом спектакле тоже нужно было суметь отстраниться, иначе невозможно было бы вынести услышанное. В антракте за столик со мной села девушка и, словно извиняясь, сказала: "Не надо, наверное, есть после увиденного". - "Это жизнь, надо уметь сохранять себя".
Степень отстранения может быть разной. Были зрители, которые ушли после первого акта, отстранились чисто физически. Первое действие было страшно неудобным, шумным, статичным, раздражающим: моим сознанием опытно манипулировали, чтобы вывести меня из зоны комфорта. Не каждый пришедший в театр человек может с подобным согласиться, ведь это и не театр вовсе, а не понятно что.
Те, кто остался в зале, увидел отличное от первого акта. Не то, чтобы действие стало увлекать игрой. Не знаю, насколько это можно назвать игрой. Скорее, это была психодрама, в которой зрителям предлагалось стать коллегами, соучастниками. Получился такой странный диалог с залом: говорили актеры, но я откликалась мысленно, искала вместе с ними ответы на вопросы, которые они задавали, пыталась понять, а как я бы повела себя в тех условиях, хватило бы мне сил оставаться человеком и делать выбор в условиях, когда тебе права выбора не предоставляют, а решают за тебя, в печь тебе идти или на тяжелые работы, продлевающие жизнь.
В финале главный герой говорит о том, что страшным оказалось разочарование в полученной свободе: в бараке люди мечтали об освобождении и рисовали себе картины счастья дома, а возвращались, и не находили людей, кто их любит и ждет, по разным причинам - близкие были мертвы или задавали вопрос "ты думаешь, ты один страдал?", и тогда возникала мысль: "А зачем я все это пережил?"
То, что я вчера увидела на сцене, пробрало меня до слёз. Не только сопереживание героям, может быть, даже не столько оно, сколько сопереживание себе той, которая тоже зачем-то переживала то, что случалось в моей жизни - не пытки, но разочарования, после которых смысл жизни виделся таким ничтожным, что выстоять бывало трудно.
Свобода выбора, осознание своих границ, понимание своей человеческой природы, возможность любить в самых страшных обстоятельствах и сомнениях, - возможно, в этом и есть смысл конкретной твоей жизни?
Режиссер Томи Янежич, молодой человек, по возрасту - внук Франкла, осуществил постановку, которая выходит за рамки традиционного театра. Весь спектакль актеры провели в париках, которые выглядели дешевой бутафорией. В финале, накрывая на стол, они все были без париков, в современной одежде - обычные люди, в которых трудно было заподозрить актеров.
Получилась новая форма существования в театре как актеров, так и зрителей.
Несмотря на театральность происходящего, создатели спектакля смогли создать атмосферу интимного разговора наедине друг с другом о важных нравственных вопросах, разговора откровенного, честного, какого многим из нас так не хватает. Разговора обо мне.
Фотография взята с сайта БДТ.
UPD. Основной вопрос Франкла: Что есть человек? А один из основных тезисов – человек не «застывает»; совершая те или иные действия, он каждый раз по-новому решает, что есть «я». В каждой ситуации, даже в самой сложной, всегда есть выбор, всегда можно сохранить достоинство и ощущение осмысленности бытия. В этом и заключается свобода человека – в возможности делать выбор».
Катя Легин, автор инсценировки спектакля «Человек»