kolyadanik в Девять днейБыл один такой человек, ходил постоянно к нам в театр, смотрел многие спектакли по нескольку раз. Решил отметить свой день рождения 25 ноября (50 лет) у нас в театре. Выбрал спектакль "Старая зайчиха". Заплатил все деньги сразу, без аванса.
Мы обрадовались и даже не поставили в этот день в репертуар никакого спектакля - раз уж продано всё.
Десять дней назад мне звонят из театра в Москву и говорят, что этот человек - умер.
Беда.
Ну, что делать.
Говорю, верните деньги родственникам.
А уж спектакля, говорю, в этот день играть не будем - не успеем продать билеты.
Думал, что сегодня в театре выходной.
С самолета приезжаю в театр: идет спектакль. "Старая зайчиха".
В фойе накрыт стол.
Артисты говорят мне, что родственники покойного решили, как раз в девятый день со дня смерти, всё-таки посмотреть этот спектакль. Раз такая была последняя воля его.
Полный зал народу.
Я вхожу в театр на тексте из своей пьесы:
" ... Молчат. Она плачет. Он достал из кармана что-то, протянул ей.
На.
ОНА. Что?
ОН. Возьми.
ОНА. Что это?
ОН. Ложечка-лопаточка от той женщины.
ОНА. Зачем она мне? Миша, не пугай меня! Ну, зачем она мне?!
ОН. Если со мной что-то случится - пусть у тебя будет эта вещь, которая будет напоминать обо мне.
Она вскочила, кричит:
ОНА. Замолчи, замолчи, замолчи! Мы бессмертны, мы бессмертны, мы будем жить вечно, замолчи, нет смерти, мы будем жить всегда, ты врешь, бессмертны, бессмертны, не одуванчики, а бессмертники, бессмертники, бессмертники, мы будем жить всегда, всегда, вечно, замолчи, замолчи, замолчи!!!!!..."
Зимина и Федоров играли, а весь зал рыдал, рыдал жутко. Они рыдали от первой фразы до последней.
А когда вышли фрики и стали забивать в двери гвозди, в зале началась истерика.
Я стоял за кулисами, слушал и тоже не мог остановить слез.
На поклоне встал весь зал. В фойе вышел человек и сказал: "Ну зачем, ну зачем он выбрал на свой день рождения эту пьесу?! Он нашел, что выбрать?!"
Томка с Федоровым зашли ко мне в кабинет после спектакля и попросили чего-нибудь выпить. Их поколачивало. Сказали, что с ними такого никогда в жизни не было.
В фойе все родственники не расходились часа два, долго. Я и актеры вышли к ним и долго говорили обо всем, плакали и обнимались. Будто что-то важное поняли.
А мама этого человека, я увидел, всё держала и держала в руках перышко от боа, которое она подняла со сцены.
Вот так.
Вот вам - театр, а вот вам - жизнь.
Он взял и попрощался со всеми так, сказал всем: мы бессмертны.
Удивительное дело.
Мы обрадовались и даже не поставили в этот день в репертуар никакого спектакля - раз уж продано всё.
Десять дней назад мне звонят из театра в Москву и говорят, что этот человек - умер.
Беда.
Ну, что делать.
Говорю, верните деньги родственникам.
А уж спектакля, говорю, в этот день играть не будем - не успеем продать билеты.
Думал, что сегодня в театре выходной.
С самолета приезжаю в театр: идет спектакль. "Старая зайчиха".
В фойе накрыт стол.
Артисты говорят мне, что родственники покойного решили, как раз в девятый день со дня смерти, всё-таки посмотреть этот спектакль. Раз такая была последняя воля его.
Полный зал народу.
Я вхожу в театр на тексте из своей пьесы:
" ... Молчат. Она плачет. Он достал из кармана что-то, протянул ей.
На.
ОНА. Что?
ОН. Возьми.
ОНА. Что это?
ОН. Ложечка-лопаточка от той женщины.
ОНА. Зачем она мне? Миша, не пугай меня! Ну, зачем она мне?!
ОН. Если со мной что-то случится - пусть у тебя будет эта вещь, которая будет напоминать обо мне.
Она вскочила, кричит:
ОНА. Замолчи, замолчи, замолчи! Мы бессмертны, мы бессмертны, мы будем жить вечно, замолчи, нет смерти, мы будем жить всегда, ты врешь, бессмертны, бессмертны, не одуванчики, а бессмертники, бессмертники, бессмертники, мы будем жить всегда, всегда, вечно, замолчи, замолчи, замолчи!!!!!..."
Зимина и Федоров играли, а весь зал рыдал, рыдал жутко. Они рыдали от первой фразы до последней.
А когда вышли фрики и стали забивать в двери гвозди, в зале началась истерика.
Я стоял за кулисами, слушал и тоже не мог остановить слез.
На поклоне встал весь зал. В фойе вышел человек и сказал: "Ну зачем, ну зачем он выбрал на свой день рождения эту пьесу?! Он нашел, что выбрать?!"
Томка с Федоровым зашли ко мне в кабинет после спектакля и попросили чего-нибудь выпить. Их поколачивало. Сказали, что с ними такого никогда в жизни не было.
В фойе все родственники не расходились часа два, долго. Я и актеры вышли к ним и долго говорили обо всем, плакали и обнимались. Будто что-то важное поняли.
А мама этого человека, я увидел, всё держала и держала в руках перышко от боа, которое она подняла со сцены.
Вот так.
Вот вам - театр, а вот вам - жизнь.
Он взял и попрощался со всеми так, сказал всем: мы бессмертны.
Удивительное дело.