Юля в конце программы задает Образцовой, которой 74, провокационный журналистский, одновременно, ревностно-женский вопрос (передаю смысл, не дословно):
- Вы в интервью говорили, что ждете любви, вы шутите?
- Девчонки (подмигивает зрительницам в студии - а.), до самой смерти будем ждать любви.
Аплодисменты.
Удивительное дело: в юности я считала, что любовь - для людей до 30. А сейчас считаю, что любовь - у людей старше 40. Только с годами человек может научиться любить безусловно: в юности всегда ждешь отдачи, ответа, получения, а отдавать по-настоящему начинаешь намного позже. Молодые со мной не согласятся и будут правы! Они поймут, о чем речь, в 40-45.
Когда пройдена половина жизни, пережита огромная боль собственного существования, когда пришло примирение с собой, начинается период радости, или хотя бы желания радости. Это не тупой оптимизм с закрытыми от жизни глазами - период пессимизма гораздо дольше длится. У кого-то - всю жизнь, да, ибо надежды, что "всё будет хорошо" зачастую ни на что не опираются и не сбываются.
Когда же понимаешь, что "лучшая половина" жизни вовсе таковой не является, становится жалко своей жизни, печально тратить "оставшуюся", т.е. "худшую" - если не треть, кому как, - на боль и горечь.
Юля Меньшова сразу после вопроса про ожидание любви задала вопрос "какая вы бабушка?". Для неё, похоже, любовь так и осталась прерогативой молодости. "Бабушка я плохая", - ответила Образцова. Как будто Юле, как ведущей, важно убеждаться, что уж она-то свою жизнь проживает правильно - правильная мать станет правильной хорошей бабушкой и будет ей счастье.
А счастье - не в правильности совсем. Возможно, как раз в умении ждать любви в ответ на ту любовь, которую человек отдает другим, в любом возрасте.
Сальвадор Дали и его Гала - правильные ли в своей щедрости любить и быть любимыми?