Вернулась я от Саши в полной уверенности, что дождусь его окончания училища, и мы поженимся. Сама я была на последнем курсе института, впереди оставался только диплом. Саша заканчивал второй курс, ему оставалось учиться ещё 2 года. Он хотел, чтобы мы поженились и я была рядом. Но я, как ни старалась, не могла представить себя в Саратове на съемной квартире. Так что работала бы по распределению в Москве, думаю. Но жизнь распорядилась иначе. Потому что через неделю после приезда я совершенно случайно встретила своего будущего мужа. Хотя тогда и предположить не могла такого исхода. Да и тогда - разминулись бы в пару минут, и вряд ли бы увиделись когда-либо снова. Но... Судьба.
Саше я всегда рассказывала обо всем хоть сколько-нибудь важном, что происходило в моей жизни. Рассказала и о встрече с одноклассником. А Саша... "Когда твой будущий муж пришел с Афгана, и вы гуляли с ним по Москве, и он показывал, как они там передвигались, ты тогда так за него переживала, с таким чувством все это рассказывала мне, я ревновал ужасно... И тогда еще закралась мысль, что в конечном итоге ты выйдешь замуж не за меня, а за него. Видишь как все... " А я ни о чем не догадывалась. О том, что думал Саша. Потому что думала только о нем. И любила только его. Мне в голову не могло прийти, что я буду не его женой. Мне очень нравилось быть преданной. Ждать. Верить. И чтобы другой верил. В меня. Мою любовь. В себя. Любимого.
Тем не менее, внутри стало что-то происходить. Мне сейчас трудно объяснить даже себе, что именно. И в дневник я не писала очень долго.
Дневник.
23 апреля.
Я очень давно не писала тебе. И это дурно сказывается. Сумбур, сумятица, спускание. Думала, что надо писать. Но толчок - сегодня.
Иришка А. пригласила на Таганку, 19-летие театра и переезд в новое здание. Праздник. В фойе сразу же - Любимов, седовласый, в толпе и свете юпитеров. И Брехт "Добрый человек из Сезуана". Актеры играли великолепкно. Всё сосредоточено на сути. Внешность здесь - почти отталкивающая, нарочито черная и грязная. Смехов, Золотухин, Демидова и Славина - как плохо я их знаю. У Любимова почти нет "заслуженных". Нет звезд. Есть - отдача, и полная.
И цветы, цветы, аплодисменты, "браво!". И Высоцкий. Он до сих пор живет там, хотя его уже нет.
И сам театр - необычный, кирпич везде. Но уют какой-то своеобразный. Балкончики. Странные лестницы. Выходы на улицу. И опускающаяся стена в зале. Антракт - и рядом московская улица и прохожие.
И люди, люди, люди.
Чувства, ощущения, мысли - за вечер всего было очень много. Шин Те или Шин Та - вот выбор. Или всё вместе?
Возможно ли это - ради хорошего быть плохим?
Надо возвращаться. "Она не исчезла. Она была спрятана."
Надо возвращаться. И быть сильной. И доброй. Доброй и сильной.
Саше я всегда рассказывала обо всем хоть сколько-нибудь важном, что происходило в моей жизни. Рассказала и о встрече с одноклассником. А Саша... "Когда твой будущий муж пришел с Афгана, и вы гуляли с ним по Москве, и он показывал, как они там передвигались, ты тогда так за него переживала, с таким чувством все это рассказывала мне, я ревновал ужасно... И тогда еще закралась мысль, что в конечном итоге ты выйдешь замуж не за меня, а за него. Видишь как все... " А я ни о чем не догадывалась. О том, что думал Саша. Потому что думала только о нем. И любила только его. Мне в голову не могло прийти, что я буду не его женой. Мне очень нравилось быть преданной. Ждать. Верить. И чтобы другой верил. В меня. Мою любовь. В себя. Любимого.
Тем не менее, внутри стало что-то происходить. Мне сейчас трудно объяснить даже себе, что именно. И в дневник я не писала очень долго.
Дневник.
23 апреля.
Я очень давно не писала тебе. И это дурно сказывается. Сумбур, сумятица, спускание. Думала, что надо писать. Но толчок - сегодня.
Иришка А. пригласила на Таганку, 19-летие театра и переезд в новое здание. Праздник. В фойе сразу же - Любимов, седовласый, в толпе и свете юпитеров. И Брехт "Добрый человек из Сезуана". Актеры играли великолепкно. Всё сосредоточено на сути. Внешность здесь - почти отталкивающая, нарочито черная и грязная. Смехов, Золотухин, Демидова и Славина - как плохо я их знаю. У Любимова почти нет "заслуженных". Нет звезд. Есть - отдача, и полная.
И цветы, цветы, аплодисменты, "браво!". И Высоцкий. Он до сих пор живет там, хотя его уже нет.
И сам театр - необычный, кирпич везде. Но уют какой-то своеобразный. Балкончики. Странные лестницы. Выходы на улицу. И опускающаяся стена в зале. Антракт - и рядом московская улица и прохожие.
И люди, люди, люди.
Чувства, ощущения, мысли - за вечер всего было очень много. Шин Те или Шин Та - вот выбор. Или всё вместе?
Возможно ли это - ради хорошего быть плохим?
Надо возвращаться. "Она не исчезла. Она была спрятана."
Надо возвращаться. И быть сильной. И доброй. Доброй и сильной.