В конце августа, незадолго до приезда Саши я все-таки написала ему о своих сомнениях, нужно ли нам встречаться. Две долгие недели от него не было ответа. И вот "... это моё последнее письмо к тебе..." За что боролась, на то и напоролась.
Дневник.
29 сентября.
А послезавтра, возможно, он будет в Москве. Неужели не позвонит?
Сашка! Милый, я не люблю ещё тебя, но ты мне очень нужен. Мне очень не хватает твоих писем, твоих признаний. Мне очень страшно, что ты больше никогда не появишься в моей жини. Я даже поверить не могу. Всё равно жду тебя.
Сдуру в первый же момент порвала все твои письма.
Мне будет очень плохо, если ты всё же отрекся. Значит, не любил.
А сегодня всю ночь мне снился Саша. Осталось 1-2 дня. Что-то будет?
3 октября.
Саша не позвонил. Очень трудно передать моё теперешнее состояние. Горестная взлохмаченность. Неизвестная решимость. Ощущение скрытых пока необъятных возможностей, даже красоты: могу делать с телом практически всё. Сила, грация, изящество, внешняя привлекательность - ощущаю. До поры, до времени, по крайней мере. Желание много двигаться, быть совершенной во многом. Быть Женщиной, а не студенткой, дочерью, хозяйкой, прохожей и т.д. Хочется взлететь облаком в чистое небо и пролиться обильным дождем Любви на землю, на людей - настолько много чувств скопилось во мне. Хочется смеяться, удивлять, восхищать, целоваться, не быть строгой и неприступной. Лишь миг отпущен на Любовь, а я всё возвожу вокруг себя немыслимую крепость.
Сашка, милый, ты - чудесный человечек. Боже, как я ждала тебя, и жду, и хочу быть с тобой повсюду - и это не любя. А ты... ты отказался от меня, увы. Мне горько, больно, до сих пор окончательно не верю, что ты смог это сделать. И безумно скучаю по тебе. И даже жду дня рождения - вдруг не выдержишь? Неужели всё это - прахом? Не знаю, Сашенька, ты всё поймешь, но не будет ли это поздно?
Сашка, наверно, потому ты мне дорог, что впервые именно тебе стала нужна я как я, а не как микрофон, в который можно выплакать наболевшее. Впервые меня словно по-настоящему прорвало, я могла долго говорить тебе просто о людях, о себе, о своей жизни, чувствах...
Во мне сейчас всего очень-очень много. И я рада, что это так.
Сегодня опять была на школе танцев. Кажется, получается! Я так рада! Удовлетворение и счастье. Как же я хочу танцевать, танцевать легко, красиво. Безумно хочу быть талантливой! Ерунда, что 22! Ну и что? А в 30 буду думать: "Ведь в 22 могла изменить что-то, нечего крест на себе было ставить."
Я должна. Я хочу. Чего-то добиться. Настоящего. Мне это очень нужно. Иначе завсем всё это?
Я так хочу своего открытия."
В это время мне подарили Цветаевскую "Сонечку", которая словно прорвала во мне что-то. Я читала её несколько раз, даже вслух, пугая бабушку, стоявшую за дверью и подслушивающую, настолько мне хотелось наслаждаться красотой чувств, языка. И все мои сомнения в любви к Саше вдруг исчезли, словно нуждались в каком-то толчке извне.
29 октября.
Читала "Сонечку" Цветаевой". О, как я люблю её. Это мой кумир.
Знаешь, если бы я хотела стать актрисой, то только для одной роли - Сонечки. Я очень хочу сыграть её. А проще - быть ею.
Кажется, я люблю Сашку. Думаю о нем постоянно, легко и светло. Жду его. Сегодня была на вокзале (*он должен был возвращаться из отпуска проездом через Москву, я ходила на Павелецкий вокзал к поездам на Саратов в надежде встретить его там - А.), искала его, но не было. Завтра пойду снова. Может, даже и не встречу, хотя хочется неимоверно. Но тогда опущу в ящик моё первое признание в любви - ему. Санечке моему хорошему. Мне никто больше не нужен.
Сашенька, неужели ты все-таки уйдешь?
Это невозможно! Не хочу поверить в это!
Матушка прсвятая Богородица! Святые Анна и Маргарита, Мария, все святые девы! Прошу у вас помощи, сделайте так, чтобы нам с Сашей только вдвоем было хорошо, а не порознь, чтобы вместе мы были! Милые Мадонны, молю вас!
Господи, спаси и помилуй нас, Боже!
И если бы не Цветаева, кто знает, получил бы Саша моё любвеобильное письмо к нему.