Мне казалось, что психологи - это такие добрые волшебники, которые разрешают любые вопросы быстро и безболезненно. Кто знал, насколько я ошибаюсь и что трудиться придется исключительно самой, что палочка та вовсе не волшебная, а скорее указка.
Мою подругу Свету к психологу Саше направили, сочтя её сына Антона гиперактивным, она рассказывала, что слушает Сашины рассказы, но записывать ничего не успевает, потому что он такой симпатичный, что она раздевает его глазами.
Я его увидела - симпатичный парень, высокий, стройный, но моя сексуальность, видимо, было подавлена, ибо вспомнив Светины слова, я лишь пожала плечами: на меня он не произвел никакого магнетическиого воздействия, я бы уж точно записывала услышанное, это куда важнее.
Кто бы знал, что когда начну с ним общаться, я не просто влюблюсь в этого человека, но полюблю с огромным уважением и благодарностью к этому человеку.
Использовать его как мужчину значит забивать гвозди компьютером:)))
Пришла к нему сама с вопросом: "Что делать, если сын не умеет не только давать сдачи, но и обижаться в принципе?"
На что услышала: "Вы ведь тоже, наверное, такая же?"
И я впала в ступор: он ведь был прав, а я даже не задумывалась об этом. Мне казалось, что уж у меня-то всё как надо, в порядке, хорошо и правильно, и сама я вся ужасно правильная, добрая и хорошая.:) То есть, наличие недостатков я признавала, но только некоторых:))
Саша сказал, что пока я не изменю себя, ребенка не изменишь.
"Кто, если не я?" - подумала я и взялась за дело, даже не подозревая, во что ввязываюсь, в какое сложное и долгое путешествие по самой себе пускаюсь. Одиссея началась.
Сначала мы собирались в кабинете психолога раз в неделю, нас было человек 15-20, Саша давал нам какие-то начальные сведения о том, как нашими поступками руководит подсознание, мы делали простенькие упражнения по лучшему пониманию себя и других.
Как-то надо было положить ладони на плечи партнерше, представить себя ею в ситуации вхождения в новый класс, и попытаться рассказать, какие чувства она испытывает. Я была первой, настроилась на партнершу Лену, рассказала, она заплакала и сказала, что свою часть упражнения выполнить не сможет - расчувствовалась.
А я почувствовала себя обделенной:) Обиделась, хотя виду старалась не подать.
Тогда я ещё жила по правилам, привитым моей мамой: я не должна была испытывать обиду, значит, я её и не испытывала - так думать было "правильнее".
Теперь я понимаю, что чувствую, вне зависимости, могу я это чувствовать или не должна, потому что некрасиво это чувствовать, а я ведь такая правильная и красивая:)))
Спустя полгода психолог предложил нам пройти тренинг, который помог бы нам понять нашего внутреннего ребенка.
Внутренний ребенок - это эмоция: радость, удивление, обида, злость - все чувства, которые присущи каждому человеку, они имеют право быть, да и бывают вне зависимости от того, хочешь ты это чувствовать или нет.
Внутренний родитель - это границы, рамки, табу, традиции: это я могу делать, чувствовать, это не могу.
Внутренний взрослый - анализирует обстановку, взвешивает и принимает решение, что делать с чувствами, как поступить в данной ситуации.
Важны все три составляющие, но чаще всего в нас сильны Родитель и Взрослый, которые зажимают Ребенка так же, как обычно поступают реальные взрослые родители со своими детьми.
Обиженный маленький недолюбленный Ребенок капризничает и побуждает Родителя быть раздраженными и недовольным, проявлять строгость, а Взрослый зачастую, исходя из обиженной правды Ребенка принимает те решения, которыми руководит страх быть уязвимым, наказанным, отвергнутым, брошенным, одиноким, оскорбленным и т.п.
Вот так недолюбленный ребенок провоцирует принятие несвободных решений уже взрослым человеком.
Многие так и проживают жизнь, подавляя свои чувства, не давая им проявляться, потому что это некрасиво, невоспитанно, лукаво считая, что они и вовсе не чувствуют ни злости, ни желания мстить, что чувствуют только красивые и положительные эмоции, внушают себе, что они счастливее тех, кто "порочные" эмоции испытывают. Только вот сдерживай не сдерживай, называй свои чувства другими именами или нет, а они есть и всё равно сделают то, что они делают, когда их называют правильно.
Разобравшись со своими чувствами даже поверхностно, я начала меняться.
Процесс шел с жутким внутренним преодолением себя: Родитель запрещал Ребенку жаловаться, обижаться, гневаться, протестовать, плакать, ведь это говорило о том, что Родитель не прав, а какой Маме не хочется думать, что она Мама самая лучшая и правильная на свете, что во всем виноват сам ребенок, а не она, ведь это он ведет себя плохо, а она-то умница? Моей реальной маме так и хотелось выглядеть - во всем всегда правой, а когда она была неправой, не понимала меня, не проявляла внимания и любви, то наказывала не себя, а меня - я была её зеркальным отражением, во мне она видела себя, и ей хотелось оттолкнуть то, что она видела. Она проявляла насилие по отношению ко мне, видела естественное желание противиться этому насилию, но подавляла его жестоко.
Подавленное самоуважение, запрятанные далеко способности и желания рвались наружу. И стали вырываться по отношению к собственному ребенку. Я осознавала это с ужасом - видела свою маму в себе очень хорошо, но мною словно кто-то управлял, как марионеткой - я ничего не могла с собой поделать. Это рождало страх перед собственными чувствами, в частности, перед гневом.
Внутренняя Мама меня так же отталкивала, когда ей казалось, что я не права.
Под чутким руководством Саши моя внутренняя Мама училась любить внутреннюю девочку такой, какая есть.
Когда я смогла ей выплакать свои обиды и боль, когда поняла, что внутренняя Мама пережила стыд и чувство вины за то, что сделала со своей Дочкой, я стала сильнее и ощутила опору и надежу не вовне, а внутри себя, перестала бояться своих чувств, приняла право гневаться - но не во вред другим, направлять свои чувства в нужное русло.
Как спортсмены используют свою злость на достижение победы, балерина - для победы на конкурсе. Разве что спортсмен в другой ситуации уже не так хорошо справится с воспитанием своего ребенка, хотя научит его побеждать в спорте.
Сама я менялась по арифметической прогрессии, сын же, которому не надо было переучиваться на любовь к себе, он просто учился вместе со мной с нуля, менялся по геометрической.
Спустя 10 лет мы приехали к Саше консультироваться по выбору профессии. Он дал сыну тесты, вышел ко мне: "Ольга, результаты вашего труда хорошо видны и впечатляют". У меня ком встал в горле. Только мы с ним знали, чего мне стоили эти результаты, ведь он видел, насколько слабой, зависимой и подавленной я пришла к нему - обретать силу и свободу было тяжело.
Сын научился давать сдачи, уважать и себя, и других на пользу всем, гармонично - у него нет моего качества избегать неудобных тем, быть воспитанной и приятной даже тогда, когда хочется повернуться спиной, он легко говорит то, что думает, а не то, что от него хотят услышать.
Пережив сама суицидальные мысли из-за мамы, я страшно боялась подобного у сына и его сложный возраст от 14 и выше переживала страшно, но кто знает, смогла бы я удержаться от каких-то горьких страшных ошибок, если бы не Сашин тренинг, в котором я научилась понимать и уважать саму себя - с осознанием причинно-следственных связей и механизмов, которые руководят нами рефлекторно и неосознанно, роковым образом перенося способ реагирования на ситуации сквозь поколения, передавая их своим детям так же, как мы получаем их от своих родителей.
Благодаря Саше я сумела разорвать какие-то звенья цепи, преследующие отношения между матерью и ребенком в нашей семье как минимум в трех поколениях.
Сын сейчас делает дипломную работу. Выбрал сложный путь первопроходца: то, что он делает, прежде дипломники не делали - их учили делать документальные фильмы и телепрограммы, а он решил сделать фильм игровой, да и тему взял по Булгакову, тему преданности вдовы Булгакова Е. Шиловской творчеству писателя, его памяти. Опыта нет не только у него, но и у преподавателей. Только один из трех согласился быть его руководителем диплома, согласился рискнуть.
Не знаю, что будет в итоге, но путь этот оказался таким тернистым, таким сложным.
Сердце болит за него, ведь он не соглашается принимать ни мою помощь в том виде, в каком я её предлагаю, ни мои чувства, которые только усугубляют его собственные.
И все же я горжусь им:) Мы с ним столько всего в детстве прошли, он сумел вырасти человеком, который не боится проявлять свои амбиции и желания вопреки тому, что говорят ему авторитетные люди - преподаватели. То есть, он прислушивается к их мнениям, но верит в свою идею. Даже если он ошибается, это только его путь.
Я помню, каким он был, вижу, каким он стал. Верю в него.
И тихо радуюсь тому, что когда-то не бросила тренинг, несмотря на жуткую боль и невыносимость открытий внутри себя.
Любовь, терпение и труд всё перетрут:)
Проверено:))