Начало этой истории я уже когда-то рассказывала, не зная, что случится и продолжение.
В первый приезд в Одессу в мае 2009 года ходила по городу без всякого плана, заглядывая во все дворики подряд, перебегая с одной стороны улицы на другую, убеждалась каждый раз, что новый дворик - со своим характером, особенностями, изюминками, отражающими характеры жильцов. Люди разные, их энергетика перемешивается, в итоге это дает свой неповторимый в других дворах результат.
То белье особой расцветки, любимой хозяйкою, то говорящее за себя сочетание мужских трусов и женских лифчиков, то набор мужских джинсов одного размера, но сразу штук восемь - мужская неделька, то большая кошачья семья, усердно подкармливаемая кем-то из жильцов с объявлением-просьбой к другим жильцам, кошконенавистникам, с просьбой не убирать миску для воды, то маленький палисадничек с редкими цветочками и скамеечкой рядом, на которой сиротливо лежит прищепка. Каждый раз заходишь в новый дворик и не знаешь, что тебя там ждет.
В этом дворе привычного белья на веревках не было, как и кошек, однако меня ждала рассказанная в нескольких фразах и увиденная в окне и двери история одной семьи, которую можно додумать до трагедии. Или фарса. Кому как понравится.
С улицы дворик привлек меня большим раскидистым изогнутым деревом, бросающим тень от кроны почти на весь двор, и непривычным отсутствием "аксессуаров", присущих любому одесскому дворику - мисок для кормления кошек или вынесенных за ненадобностью вещей, которые выбросить окончательно рука не поднимается - вдруг пригодятся.
Зайдя внутрь арки, я подивилась стерильности двора, почти безликости. Что-то грустно-аскетичное было в нем, как в не очень здоровом с виду подростке с отрешенным взгядом, плотненьком, устремленном внутрь своего мира, куда хода никому нет, и уж что там за этой плотной маской - Бог ведает.
Порадовала ветка винограда, которая была натянута на леску и светилась изумрудным светом в контрастном тенистом дворе, словно девочка-принцесса-белая ворона в толпе прыщавых сверстников, обнадеживая мыслью, что не всё грустно.
Начала фотографировать с разных ракурсов, пытаясь поймать получше не только молодые листочки, но и оставшиеся с прошлого года высохшие гроздья винограда - такие старушки Изергильки висели над головой.
Затем лениво-равнодушно вышел из тени кот, делающий вид, что он очень важный и идет мимо меня по делу и только вежливость заставляет его отреагировать на мои заигрывания-закискивания.
Кот ушел. Я принялась снимать свет и тени в листве.
Сделала акцент на балконе с одиноким полотенцем (после помывки?), который виден сквозь эту листву и паутинки на ней.
Взгляд постепенно спускался влево и застыл на художественно запущенной двери.
Стекла, некогда дававшие свет подъезду, выбиты и заменены почерневшими от потоков дождевой воды листами фанеры, однако прибитый изнутри портрет желтых тюльпанов резко выделяется на фоне унылой каждодневной жизни.
Неухоженность последних лет контрастировала с какой-то забытой детской мечтой и попыткой разукрасить мир.
На двери были следы от сорванных объявлений неизвестного содержания. И кнопка звонка с цифрой 9, одинокого, словно говорящего, что эта дверь может вести только в одну квартиру. Ручек на двери, однако, не было, словно она уже никуда не могла впустить прохожего, отрицая саму возможность зайти в гости. Гостей тут больше не ждут. Как и радостей от жизни. Либо впускают по личному дозволению, открывая
Отчего-то давно не мытое, не знающее женской заботливой руки окно чуть в стороне от этой двери, уткнувшееся в угол, было связано с этой дверью неуловимой гармонией. Оно было плотно занавешено старой дешевой простенькой тканью, ситцем с набивным рисунком, но тоже цветочным.
При более внимательном взгляде было видно, что некогда это была яркая картинка "веселого луга" с красными крупными цветами, которые за многие годы даже в тенистом дворе выцвели, потеряли краски, цветы поблекли, зеленые листья лучше сохранили окраску, делая рисунок причудливым, словно это не листья цветов, а гусеницы на веревочках.
Казалось, что внутри комнаты должно быть темно, пыльно, неуютно, заставлено большим количеством вещей, которые были важны для других поколений, но теперь никому не нужны, но и выбросить рука не поднимается. Такой музей чужой жизни.
Тут из другого подъезда вышла интересная женщины лет 50-ти с живым взором.
- А что это вы тут делаете? - поинтересовалась она у меня доброжелательно.
- Дворик ваш фотографирую.
- А зачем?
- Ну так красиво же!!
- Да??! И что же тут красивого???
- Ну как??? Вот, смотрите, какая красивая листва, какой изумрудный свет струится сквозь эти виноградные листья, как философски выглядят старые высохшие гроздья винограда в сравнении с этой юной листвой - жизнь уходит и возвращается!
Женщина внимательно посмотрела наверх, губы тронула улыбка.
- А ведь правда.
- Смотрите, какая дверь красивая, какие чудесные тюльпаны на заплатке. И окно - занавеска хоть и старая, но такая... с характером, красивая. Трогательная очень.
Тут она вздохнула.
- Да, вы правы, дверь тоже красивая. В этой квартире живет, то есть, жила, она давно уже тут не появлялась, женщина сумасшедшая. Она уже давно лежит в психобольнице. А сейчас здесь живет её сын. Это его окно.
Мы помолчали.
- Вы вот фотографируете, говорите, красиво, а хоть раз заходили внутрь?
- Нет. Хотя мне уже как-то раздраженно сказали, что мне нравится эта разруха снаружи потому, что я не живу внутри.
- Да. Я живу в коммуналке, - она кивнула головой в сторону своего подъезда куда-то на второй-третий этаж. - А мой сын живет в Америке. Он недавно приезжал в гости и обфотографировал всю нашу кухню. Спрашиваю, зачем, он улыбается.
- Да, в Америке, наверно, трудно представить, как тут живут люди.
Женщина попрощалась и пошла дальше. Я порадовалась, что женщина чуть иначе увидела свой двор. И продолжила его рассматривать.
В этой квартире живут сердечные люди:
У них сосуществуют мирно попугай и кошка. Есть круглый стол посередине комнаты под большой люстрой (в темной комнате в тенистом дворе должна быть большая люстра). Есть двуспальная кровать, покрывало от которой сушится под круглой скатертью. Есть мужчина, который присверлил когда-то кольцо для бельевой веревки, которую двигают женские руки по мере завешивания бельем. И эту руки, сверлящие и стирающие, уже достаточно слабые, чтобы повесить покрывало и скатерть на эту веревку, сил хватает только на большие дешевые китайские полотенца.
Веник, повернутый вверх головкой, говорил о том, что хозяйка заботится о том, чтобы он сохранил удобную форму, а не прогнулся в одну сторону под тяжестью скрученной плотно ручки. При том, что рядом стоит и пылесос.
Куда ведет эта дверь?
А в этой квартире солнце бывает дольше.
В этой квартире нет балкона и окна узкие, а ванная, небось, тоже общая, и сушить полотенечко можно вот так на веревочке за окошком, а тряпочку для пыли на металлической балке, торчащей неведомо зачем из стены:
Спустя год я снова бродила по Одессе, изредка узнавая знакомые места и радуясь, как старым друзьям. Адрес того дворика я не помнила, поэтому когда снова попала в него, оживилась.
Каково же было мое разочарование, когда обнаружила, что главная особенность, изюминка этого двора пропала: и дверь, и окно были заменены на новые, дорогие. Я опечалилась, додумывая историю: женщины не стало, сын продал квартиру новым жильцам, которым всё равно, что там было, лишь бы было удобно и тепло.
Подождав немного в надежде увидеть кого-то из жильцов и спросить, что случилось, но никто не выходил, я ушла. Расстроилась так, что даже не стала фотографировать, что получилось.
Осенью все-таки отправилась в этот дворик снова - тайна перемены не давала мне покоя.
Наступали сумерки, я фотографировала новую дверь и окно, за которым теперь была другая занавеска, когда к двери подошла старушка небольшого роста с арбузом, с трудом открыла дверь и зашла внутрь.
У неё я ничего спрашивать не решилась.
Осталась понаблюдать за бурным выяснением отношений между двумя кошками: рыжий кот с ошейником, отчаянно хромой, нагло гонял дымчатого красавца. Тот испуганно с истошным криком носился по двору в поисках убежища, то забираясь на дерево (хромой кот, видимо, не способен был на такие передвижения), то забиваясь под выброшенную кем-то тумбу с шелушащейся краской.
В это время во дворик вошла моя прошлогодняя знакомая. Я обрадовалась, подошла к ней, поздоровалась.
- Вы меня не помните? Мы с вам разговаривали позапрошлой весной?
- Нет, не припоминаю, - сказала она, вглядываясь в мое лицо.
Напомнила ей ситуацию, она вроде бы вспомнила. Спросила у неё про перемены.
- У нас кризис, государство не может содержать больницы и тюрьмы, повыпускали многих. Вот и эту женщину тоже выписали из больницы. Сын перед её возвращением поставил новые окна и дверь, чтобы маме было удобно.
Стало быть, именно её с арбузом я и видела.
- Какой сын заботливый, молодец, - сказала я.
- Да, наши сыновья ровесники, выросли вместе, хороший парень, - ответила женщина.
- Да ладно, ровесники. Она же вам почти в мамы годится, - изумилась я.
Женщина практически остолбенела, внимательно рассматривая моё лицо.
- А сколько вы мне дадите? - пытливо спросила она.
Тут я растерялась. Мне всегда больно ранить женщину более старым возрастом, нежели есть.
- Ну, года 52-53, - ответила я.
Женщина посмотрела на меня так, словно я её оскорбила. Мысли мои заметались - неужели ей меньше 50?
- Нам с той женщиной по 62 года.
Я успокоилась:) Получился очень честный комплимент:))
Мы с ней познакомились. Она провела меня в парадную, сетуя, что новые жильцы первого этажа проводили новые трубы и разрушили старинный мраморный пол, а сделать, как было, не захотели. Рассказала, что ещё одни жильцы поменяли окна, - это оказался тот самый уютный балкончик с кошкой и клеткой. Теперь он выглядит так:
Сказала, что позвала бы в гости, но в дом ей неудобно меня приглашать, потому что у неё несколько шпицев и много работы: в будни она работает электриком в библиотеке напротив, а в выходные на рынке продает кормушки для собак, которые делает её муж, поэтому убираться ей некогда, в комнате шерсть клоками, но, попросив меня подождать в парадной, вынесла мне фотографию любимой собачки, которая не так давно умерла. Потом дала мне номера домашнего и сотового телефонов, сказав, что я могу звонить ей, если вдруг что-то нужно будет.
Так у меня в Одессе появился ещё один новый друг.:)
На разговор вышла соседка из той самой "переломанной" квартиры: тут же в открытую дверь шмыгнул измученный рыжим котом кот. Я рассказала о подсмотренной истории взаимоотношений двух представителей кошачьих, на что соседка моей подруги засмеялась: "Да вы не переживайте, это кошка, она обычно дает жару всем, просто у неё сейчас течка!"
Вот так разъяснилась ещё одна тайна двора:)
А черно-белого кота из прошлой весны я там не увидела.
Дворик потерял свои особенности, отличавшие его от многих других. Разумеется, жильцам стало лучше, а мне, как стороннему наблюдателю, стало немного грустно от такой потери.
Что было
Что стало
Такая вот история одного одесского дворика.
